Фельдмаршалы российской империи. Первый русский фельдмаршал. в царствование Петра III

Генерал-фельдмаршал (нем. Feldmarschall ) – в российской армии второе по старшинству (после генералиссимуса) воинское звание (по старой терминологии – военный чин).

Заимствованное из Европы, оно введено Петром Первым в 1699 году вместо существовавшей должности Главного воеводы Большого полка (Большим полком в то время называлась армия). В Уставе воинском 1716 года говорилось: «Генерал-фельдмаршал или аншеф есть командующий главный генерал в войске. Его ордер и повеление должны все почитать, понеже вся армия и настоящее намерение от государя своего ему вручено».

В течение более 200 лет (со дня учреждения до отмены в 1917 году старой системы чинов и званий) в России было 63 генерал-фельдмаршала, в том числе два генерал-фельдмаршала-лейтенанта.

Б. П. Шереметьев (1701), А. Д. Меньшиков (1709), П. С. Салтыков (1759), П. А. Румянцев (1770), А. В. Суворов (1759), М. И. Голенищев-Кутузов (1812), М. Б. Барклай-де-Толли (1814), И. И. Дибич (1829), И. Ф. Паскевич (1929), М. С. Воронцов (1856), А. И. Барятинский (1859), великие князья Николай Николаевич и Михаил Николаевич (1878) получили звание за выдающиеся победы в войнах.

Другие генерал-фельдмаршалы удостоены этого чина за неоднократное поражение неприятеля, мужество, а также из уважения к приобретённой ими славе в Европе: , например: А. И. Репнин (1724), М. М. Голицын (1725), Я. В. Брюс (1726), Миних (1732), Ласси (1736), А. М. Голицын (1769), Г. А. Потёмкин (1784), Н. В. Репнин (1796), М. Ф. Каменский (1797), А. А. Прозоровский (1807), И. В. Гудович (1807), П. Х. Витгенштейн (1826), Ф. В. Сакен (1826), Ф. Ф. Берг (1865), И. В. Гурко (1894).

Звание генерал-фельдмаршала за долговоременную военную и гражданскую службу было присвоено: Ф. А. Головину (1700), В. В. Долгорукому (1728), И. Ю. Трубецкому (1728), Н. Ю. Трубецкому (1756), А. Б. Бутурлину (1756), С. Ф. Апраскину (1756), А. П. Бестужеву-Рюмину (1762), З. Г. Чернышёву (1773), Н. И. Салтыкову (1796), И. К. Эльмпу (1797), В. П. Мусину-Пушкину (1797), П. М. Волконскому (1850), Д. А. Милютину (1898).

Надо заметить, что А. П. Бестужев-Рюмин, имевший высший гражданский чин канцлера и даже не числившийся в военных списках, был возведён в генерал-фельдмаршалы императрицей Екатериной Второй, Н. Ю. Трубецкой известен был больше как генерал-прокурор, чем полководец, а И. Г. Чернышёв, не служивший в сухопутных войсках, возведён Павлом Первым в достоинство генерал-фельдмаршала по флоту «с тем, однако ж, чтобы он не был генерал-адмиралом».

Почётного звания генерал-фельдмаршала были удостоены по причине высокого происхождения принц Гессен-Гомбргский, герцог Карл-Людвиг Голштейн-Бекский (только именовался российским генерал-фельдмаршалом, никогда не состоял на российской службе), принц Пётр Голштейн-Бекский, герцог Георг-Людвиг Голштейн-Шлезвигский (дядя императора Петра Третьего), ландграф Гессен-Дармштадский (отец великой княгини Натальи Алексеевны, первой супруги Павла Первого), эрц-герцог Альбрехт Австрийский, кронпринц Германии Фридрих-Вильгельм.

Некоторые генерал-фельдмаршалы, получившие это звание благодаря придворным связям, были просто баловнями судьбы. Это Я. Сапега (1726), К. Г. Разумовский (1750), А. Г. Разумовский (1756), А. И. и П. И. Шуваловы (1761).

Среди генерал-фельдмаршалов были также: герцог Кроа , печально прославившийся в битве под Нарвой (он находился на российской службе всего 2,5 месяца); герцог Брольо (переименован в генерал-фельдмаршалы Павлом Первым из маршала Франции), как и Кроа, он очень недолго оставался на российской службе. Не состояли на действительной российской службе, но были пожалованы званием генерал-фельдмаршала в знак признания их европейской известности и громкой боевой славы иностранцы – герцог Веллингтон, Радецкий и Мольтке . Двое иностранцев – Огильвий и Гольц – были приняты на российскую службу Петром Первым генерал-фельдмаршалами-лейтенантами, но с предоставлением им первенства над полными генералами.

Звание генерал-фельдмаршал носил король Черногорский Николай Первый.

Интересно сколько каждый из российских императоров присваивал звание генерал-фельдмаршал? По очень приблизительным подсчётам получается такая картина:

Петр Первый – 8 раз; Екатерина Первая – 2; Петр Второй – 2; Анна Иоанновна – 3; Елизавета Петровна – 8; Петр Третий – 1; Екатерина Вторая – 7; Павел Первый – 5; Александр Первый – 7; Николай Первый – 5; Александр Второй – 5; Александр Третий – 1; Николай Второй –2.

Бантыш-Каменский Д. Н. «Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов. Репринт. Изд. 1840 года, М., 1991.

25 апреля - день рождения героя Северной войны, первого российского фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева. В истории России он навсегда останется еще и как первый победитель шведов.

Юные годы Бориса Петровича как представителя родовитой знати ничем не отличались от сверстников: в 13 лет он был пожалован в комнатные стольники, сопровождал царя Алексея Михайловича в поездках по монастырям и подмосковным селам, стоял рындой у трона на торжественных приемах. Должность стольника обеспечивала близость к престолу и открывала широкие перспективы для повышения в чинах и должностях.

В 1679 г. для Шереметева началась военная служба. Он был назначен товарищем воеводы в Большой полк, а через два года - воеводой одного из разрядов. В 1682 г. с восшествием на престол царей Ивана и Петра Алексеевичей Шереметев был пожалован в бояре.

В 1686 г. в Москву прибыло посольство Речи Посполитой для заключения мирного договора. В составе четырех членов русского посольства находился и боярин Шереметев. По условиям договора за Россией были окончательно закреплены Киев, Смоленск, Левобережная Украина, Запорожье и Северская земля с Черниговом и Стародубом. Договор послужил также основой русско-польского союза в Северной войне. В награду за успешное заключение "Вечного мира" Борису Петровичу были пожалованы чаша из серебра, атласный кафтан и 4 тыс. рублей. Летом того же года Шереметев отправляется с русским посольством в Польшу для ратификации договора, а затем в Вену для заключения военного союза против турок. Однако австрийский император Леопольд I решил не обременять себя союзническими обязательствами, переговоры не привели к желаемым результатам.

После возвращения Борис Петрович назначается воеводой в Белгород. В 1688 г. он принял участие в Крымском походе князя В.В. Голицына. Однако первый боевой опыт будущего фельдмаршала оказался неудачным. В сражениях в Черной и Зеленой долинах отряд под его командованием был смят татарами.

В борьбе за власть между Петром и Софьей Шереметев занял сторону Петра, однако в течение долгих лет он не был призван ко двору, оставаясь белгородским воеводой. В первом Азовском походе 1695 г. участвовал на отдаленном от Азова театре военных действий, командуя войсками, которые должны были отвлекать внимание Турции от главного направления наступления русских войск. Петр I поручил Шереметеву сформировать 120-тысячную армию, которая должна была отправиться к низовьям Днепра и сковать действия крымских татар. В первый год войны после длительной осады Шереметеву сдались четыре укрепленных турецких города (в том числе Кизы-Кермень на Днепре). Однако до Крыма он не дошел и вернулся с войсками на Украину, хотя почти все татарское войско в это время находилось под Азовом. С окончанием Азовских походов в 1696 г. Шереметев возвращается в Белгород.

В 1697 г. в Европу отправилось Великое посольство во главе с Петром I. В составе посольства находился и Шереметев. От царя он получил послания к императору Леопольду I, Папе Римскому Иннокентию XII, дожу Венеции и великому магистру Мальтийского ордена. Целью визитов было заключение антитурецкого союза, однако он не увенчался успехом. Вместе с тем Борису Петровичу были оказаны высокие почести. Так, магистр ордена возложил на него Мальтийский командорский крест, приняв его тем самым в число рыцарей. В истории России это был первый случай пожалования русскому иностранного ордена.

К концу XVII в. значительного могущества достигла Швеция. Западные державы, справедливо опасаясь ее агрессивных устремлений, охотно шли на заключение союза против нее. В антишведский союз, помимо России, вошли Дания и Саксония. Такая расстановка сил означала резкий поворот во внешней политике России - вместо борьбы за выход к Черному морю предстояла борьба за побережье Балтийского и за возвращение земель, отторгнутых Швецией еще в начале XVII в. Летом 1699 г. в Москве был заключен Северный союз.

Основным театром военных действий должна была стать Ингрия (побережье Финского залива). Первоочередной задачей являлось овладение крепостью Нарва (древнерусский Ругодев) и всем течением реки Наровы. Борису Петровичу поручается формирование полков дворянского ополчения. В сентябре 1700 г. с 6-тысячным отрядом дворянской конницы Шереметев дошел до Везенберга, но, не вступая в сражение, отошел к главным русским силам под Нарву. Шведский король Карл XII с 30-тысячным войском в ноябре подошел к крепости. 19 ноября шведы начали наступление. Их атака была неожиданной для русских. В самом начале сражения иностранцы, находившиеся на русской службе, перешли на сторону противника. Только Семеновский и Преображенский полки упорно держались в течение нескольких часов. Конница Шереметева была смята шведами. В сражении под Нарвой русская армия потеряла до 6 тыс. человек и 145 орудий. Потери шведов составили 2 тыс. человек.

После этого сражения Карл XII направил все свои усилия против Саксонии, считая ее своим основным противником (Дания была выведена из войны еще в начале 1700 г.). В Прибалтике был оставлен корпус генерала В.А. Шлиппенбаха, которому поручалась оборона приграничных районов, а также овладение Гдовом, Печорами, а в перспективе - Псковом и Новгородом. Шведский король низко оценивал боеспособность русских полков и не считал нужным держать против них большое количество войск.

В июне 1701 г. Борис Петрович назначается главнокомандующим русскими войсками в Прибалтике. Царь приказал ему, не ввязываясь в крупные сражения, посылать конные отряды в области, занятые врагом, чтобы уничтожать продовольствие и фураж шведов, приучать войска к борьбе с обученным противником. В ноябре 1701 г. был объявлен поход в Лифляндию. И уже в декабре войска под командованием Шереметева одержали первую победу над шведами при Эрестфере. Против 7-тысячного отряда Шлиппенбаха действовало 10 тыс. конницы и 8 тыс. пехоты при 16 орудиях. Первоначально сражение складывалось для русских не совсем удачно, поскольку в нем участвовали только драгуны. Оказавшись без поддержки пехоты и артиллерии, не подоспевших к месту боя, драгунские полки были рассеяны неприятельской картечью. Однако подошедшие пехота и артиллерия резко изменили ход баталии. После 5-часового боя шведы начали бежать. В руках русских оказалось 150 пленных, 16 орудий, а также провиант и фураж. Оценивая значение этой победы, царь писал: "Мы дошли до того, что шведов побеждать можем; пока сражались двое против одного, но скоро начнем побеждать их и равным числом".

За эту победу Шереметев награждается орденом Св. Андрея Первозванного с золотой цепью и алмазами и возводится в чин генерал-фельдмаршала. В июне 1702 г. он разгромил уже основные силы Шлиппенбаха при Гуммельсгофе. Как и при Эрестфере, шведская конница, не выдержав напора, обратилась в бегство, расстроив ряды собственной пехоты, обрекая ее на уничтожение. Успех фельдмаршала опять отмечается Петром: "Зело благодарны мы вашими трудами". В том же году были взяты крепости Мариенбург и Нотебург (древнерусский Орешек), а в следующем - Ниеншанц, Ямбург и др. Лифляндия и Ингрия полностью оказались в руках русских. В Эстляндии был взят штурмом Везенберг, а затем (в 1704 г.) - и Дерпт. Бориса Петровича царь заслуженно признал первым победителем шведов.

Летом 1705 г. вспыхнуло восстание на юге России, в Астрахани, во главе которого стали стрельцы, высланные туда в большинстве своем после стрелецких бунтов в Москве и других городах. Шереметев отправляется на подавление восстания. В марте 1706 г. его войска подошли к городу. После бомбардировки Астрахани стрельцы сдались. "За который ваш труд, - писал царь, - Господь Бог вам заплатит, и мы не оставим". Шереметев был первым в России пожалован графским титулом, получил 2400 дворов и 7 тыс. рублей.

В конце 1706 г. Борис Петрович вновь принял командование войсками, действовавшими против шведов. Тактика русских, ожидавших шведского вторжения, сводилась к следующему: не принимая генерального сражения, отходить в глубь России, действуя на флангах и в тылу противника. Карлу XII к этому времени удалось лишить Августа II польской короны и возложить ее на своего ставленника Станислава Лещинского, а также вынудить Августа порвать союзнические отношения с Россией. В декабре 1707 г. Карл покинул Саксонию. Русская армия численностью до 60 тыс. человек, командование которой царь поручил Шереметеву, отходила на восток.

С начала апреля 1709 г. внимание Карла XII было приковано к Полтаве. Овладение этой крепостью позволяло стабилизировать коммуникации с Крымом и Польшей, где находились значительные силы шведов. А кроме того, королю открылась бы дорога с юга на Москву. Царь приказал Борису Петровичу двигаться к Полтаве на соединение с находившимися там войсками А.Д. Меншикова и тем самым лишить шведов возможности разбить русские войска по частям. В конце мая Шереметев прибыл под Полтаву и сразу вступил в обязанности главнокомандующего. Но в ходе сражения он был главнокомандующим лишь формально, руководил же всеми действиями царь. Объезжая перед боем войска, Петр обратился к Шереметеву: "Господин фельдмаршал! Поручаю вам мою армию и надеюсь, что в начальствовании оною вы поступите согласно предписанию, вам данному...". Активного участия в битве Шереметев не принимал, но царь остался доволен действиями фельдмаршала: первым в наградном списке высших офицеров значился Борис Петрович.

В июле он во главе пехоты и небольшого отряда конницы был отправлен царем в Прибалтику. Ближайшая задача - овладение Ригой, под стены которой войска прибыли в октябре. Царь поручил Шереметеву овладеть Ригой не штурмом, а осадой, полагая, что победа будет достигнута ценою минимальных потерь. Но свирепствовавшая эпидемия чумы унесла жизни почти 10 тыс. русских солдат. Тем не менее бомбардировки города не прекращались. Капитуляция Риги была подписана 4 июля 1710 г.

В декабре 1710 г. Турция объявила России войну, и Петр велел двинуть на юг войска, расположенные в Прибалтике. Плохо подготовленный поход, нехватка продовольствия и несогласованность действий русского командования поставили армию в тяжелое положение. Русские полки попали в окружение в районе р. Прут многократно превосходивших по численности турецко-татарских войск. Однако турки не стали навязывать русским генерального сражения, и 12 июля был подписан мир, по которому Турции возвращался Азов. В качестве гарантии выполнения обязательств со стороны России в заложниках у турок остались канцлер П.П. Шафиров и сын Б.П. Шереметева Михаил.

По возвращении из Прутского похода Борис Петрович командует войсками на Украине и в Польше. В 1714 г. царь отправляет Шереметева в Померанию. Постепенно царь стал терять к фельдмаршалу доверие, подозревая его в сочувствии к царевичу Алексею. Под смертным приговором сыну Петра поставили подписи 127 человек. Подпись Шереметева отсутствовала.

В декабре 1716 г. он был освобожден от командования армией. Фельдмаршал просил царя дать ему должность более подходящую его возрасту. Петр хотел назначить его генерал-губернатором земель в Эстляндии, Лифляндии и Ингрии. Но назначение не состоялось: 17 февраля 1719 г. Борис Петрович умер.

Боярин Борис Петрович Шереметев еще до воцарения Петра I имел немало заслуг перед Россией — воинских и дипломатических. Но в милость к Петру он попал совсем не за них. В 1698 году, когда царь возвратился из заграничного путешествия, Шереметев единственный из всех московских бояр встретил его одетым по полной европейской форме — в «немецком» платье, без бороды и с крестом мальтийского рыцаря на груди. Петр понял, что на такого человека можно положиться.

И точно: Шереметев служил молодому царю верой и правдой. Началось все, однако, с крупной неудачи. В 1700 году под Нарвой Борис Петрович командовал дворянской конницей, которая первая бросилась наутек под натиском шведов.

Но Шереметев быстро усвоил горький урок и уже через несколько месяцев, 29 декабря, одержал первую в Северной войне победу над шведами у мызы Эрествер, в Эстонии.

Петр на радостях наградил победителя по-царски: пожаловал орден Андрея Первозванного и фельдмаршальский жезл. Обе награды были в России тогда еще в новинку.

Летом 1702 года Шереметев захватил в Мариенбурге удивительный трофей — воспитанницу пастора Глюка Марту Скавронскую. От Бориса Петровича она перешла к Меньшикову, а у Данилыча Марту забрал Петр, перекрестив ее в Екатерину. В 1712 году они повенчались. Отныне положение Шереметева при дворе было упрочено окончательно. Только он и князь-кесарь Ромодановский допускались к царю без доклада. И хотя близки они с царем не были, но уважение Петра к первому русскому фельдмаршалу было велико. Достаточно сказать, что Шереметев был освобожден от обязанности осушать на царских пирах кубок Большого Орла. Нужно хоть раз увидеть этот бездонный сосуд, чтобы понять, от какой тяжелой повинности был избавлен наш герой.

Шереметев прошел все дороги Северной войны, был главнокомандующим в Полтавском сражении, брал Ригу, подавлял злой астраханский бунт, разделил с царем позор Прутского похода, водил русские полки в Померанию...
В 1712 году 60-летний Борис Петрович запросился на покой. Он мечтал принять монашеский постриг в Киево-Печерской лавре. Но Петр, любивший сюрпризы, вместо монашеского клобука преподнес Шереметеву красавицу невесту — свою родственницу, Анну Петровну Нарышкину (урожд. Салтыкову). От новой службы старый фельдмаршал отказываться не стал. Супружеский долг он выполнял так же честно, как раньше воинский. За семь лет молодая жена родила ему пятерых детей.

Незадолго перед смертью, в 1718 году, Шереметев показал себя человеком чести, отказавшись от участия в суде над царевичем Алексеем Петровичем под предлогом плохого состояния здоровья.

Впрочем, его здоровье и правда было подорвано многолетними ратными трудами.
В 1719 году Петр лично предал земле прах первого русского фельдмаршала.

В завещании Шереметьев просил похоронить его в Киево-Печерской лавре, но Петр I, решив создать пантеон в Петербурге, приказал похоронить Шереметьева в Александро-Невской лавре. Тело первого русского фельдмаршала было предано земле 10 апреля 1719 г. Царь следовал за гробом от дома фельдмаршала, находившегося на Фонтанке, против Летнего сада, до монастыря, сопутствуемый двором, иностранными министрами, генералитетом и двумя гвардейскими полками, Преображенским и Семеновским. На могиле Шереметева Петр велел поставить знамя с изображением фельдмаршала.

P.S.
Первый русский фельдмаршал был человек с юмором, о чем свидетельствует следующая история.
«Шереметев под Ригою захотел поохотиться. Был тогда в нашей службе какой-то принц с поморья, говорили, из Мекленбургии. Петр Алексеевич ласкал его. Поехал и он за фельдмаршалом (Б. П. Шереметевым). Пока дошли до зверя, принц расспрашивал Шереметева о Мальте; как же не отвязывался и хотел знать, не ездил ли он ещё куда из Мальты, то Шереметев провел его кругом всего света: вздумалось-де ему объехать уже всю Европу, взглянуть и на Царьград, и в Египте пожариться, посмотреть и на Америку. Румянцев, Ушаков, принц, обыкновенная беседа государева, воротились к обеду. За столом принц не мог довольно надивиться, как фельдмаршал успел объехать столько земель. «Да, я посылал его в Мальту».— «А оттуда где он ни был!» И рассказал все его путешествие. Молчал Петр Алексеевич, а после стола, уходя отдохнуть, велел Румянцеву и Ушакову остаться; отдавая потом им вопросные пункты, приказал взять по ним ответ от фельдмаршала, между прочим: от кого он имел отпуск в Царьград, в Египет, в Америку? Нашли его в пылу рассказа о собаках и зайцах. «И шутка не в шутку; сам иду с повинною головою»,— сказал Шереметев. Когда же Петр Алексеевич стал журить его за то, что так дурачил иностранного принца: «Детина-то он больно плоховатый,— отвечал Шереметев.— Некуда было бежать от спросов. Так слушай же, подумал я, а он и уши развесил».
Лубяновский Ф. П. Воспоминания. М., 1872, с. 50—52.

Впрочем, подобные проделки не мешали иностранцам считать его самым вежливым и культурным человеком в России. Граф хорошо знал польский и латинский языки.

Среди сподвижников Петра I особое место занимает Борис Петрович Шереметев (1652-1719 гг.). Свою родословную Шереметевы ведут с XIV столетия. Первого известного по источникам представителя рода называли Кобылой. Фамилия Шереметевых возникла от прозвища Шеремет, которое носил один из предков фельдмаршала в конце XV века. Потомки Шеремета уже в конце XVI века упоминаются в качестве военачальников. С этого же времени род Шереметевых стал поставлять бояр.

Борис Петрович родился 25 апреля 1652 года. Его карьера поначалу ничем существенно не отличалась от карьеры других родовитых отпрысков: в 13 лет он был пожалован в комнатные стольники. Этот придворный чин, обеспечивающий близость к царю, открывал широкие перспективы для повышения в чинах и должностях. Но только в 1682 году, то есть в возрасте 30 лет, он был пожалован в бояре. В последующее время Шереметев «подвизался» на военном и дипломатическом поприщах. Так, во время переговоров в 1686 году в Москве с посольством Речи Посполитой в числе четырех членов русского посольства был и Борис Петрович. В награду за успешное заключение «Вечного мира» Шереметев пожалован позолоченной чашей из серебра, атласным кафтаном и 4 тысячами рублей. В этом же году он стал первым русским представителем, вручившим грамоту непосредственно австрийскому императору. До этого грамоты принимали министры. Москва положительно оценила результаты его посольства. Он получил в награду крупную вотчину в Коломенском уезде. В 1688 году Шереметев на военной службе, продолжил семейную традицию. В Белгороде и Севске ему было поручено командование войсками, которые преграждали путь набегам из Крыма.

В первом Азовском походе (1695 г.) он участвовал на отдаленном от Азова театре военных действий: Петр поручил ему командование войсками, которые отвлекали внимание Турции от главного направления русского наступления. Неудачно для Бориса Петровича сложилось участие в боях по добыванию шведской крепости Нарва (древнерусский Ругодев) в 1700 году. Нарва не прибавила славы к полководческой репутации Шереметева. По крайней мере дважды его действия вызывали порицание царя: он отказался от сражения со шведами, когда командовал 5-тысячным отрядом конницы, чем лишил войско, осаждавшее Нарву, возможности подготовиться к встрече с основными силами Карла XII; позднее вместе с конницей Шереметев в панике бежал с поля боя во время наступления шведов. Правда, поражение под Нарвой явилось прежде всего следствием неподготовленности России к войне. У Петра, потерявшего под Нарвой почти весь офицерский корпус (только в плену оказались 79 генералов и офицеров), выбора не было, и он вновь прибегает к услугам Шереметева. Две недели спустя после Нарвы царь поручает ему командование конными полками, чтобы, «итить в даль для лучшего вреда неприятелю». Давая это указание, Пётр считал, что, так как для овладения современным военным искусством и восстановления морального духа армии, деморализованной неудачей под Нарвой, требуется время, то единственной формой ведения боевых операций остается так называемая «малая» война - действие небольшими отрядами. В это время Карл XII оставил в Прибалтике корпус В. А. Шлиппенбаха, поручив ему оборону районов, издавна являвшихся житницей Швеции, а также овладение Гдовом, Печорами, а в перспективе - Псковом и Новгородом. В конце 1700-го и первой половине 1701 года инициатива в Прибалтике принадлежала шведам. Полки Шереметева совершали небольшие рейды.

Первую более или менее значительную операцию Шереметев предпринял в начале сентября 1701 года, когда двинул на неприятельскую территорию три отряда общей численностью в 21 тысячу человек. Командование самым крупным из них (свыше 11 тысяч) он поручил сыну Михаилу. Действия этого отряда, нацеленного на Ряпину мызу, принесли успех: шведы потеряли 300 человек убитыми, две пушки, свыше 100 ружей; русских полегло 9 человек. В Печорском монастыре победителям была устроена пышная встреча. К командирам двух других отрядов военная фортуна была менее благосклонной.

Новому походу предшествовал основательный сбор данных о противнике. Борису Петровичу стало известно, что Шлиппенбах сосредоточил у мызы Эрестфер 7-8 тысяч конницы и пехоты, с тем чтобы атаковать Печорский монастырь и другие пункты, где на зиму расположились русские полки. Шереметев решил упредить противника, взять инициативу наступательных действий в свои руки. Для этого 23 декабря корпус выступил из Пскова в поход против шведов в надежде застигнуть противника врасплох. Внезапность этого нападения Шереметеву удалась. Шведы, не ожидая прихода русских по глубокому снегу, беспечно предавались разгулу по случаю рождества и обнаружили приближение противника только 27 декабря. Сражение началось 29 декабря у мызы Эрестфер. Шлиппенбах был вынужден бежать. С остатками кавалерии он укрылся за стенами крепости в Дерпте (русск. - Юрьев, эст. - Тарту). В руках у русских оказалось около 150 пленных, 16 пушек, а также заготовленный шведами впрок провиант и фураж. Задачу свою Шереметев считал выполненной, ибо, как он доносил царю, шведы от поражения «долго не образумятца и не оправятца». Известие о победе Борис Петрович отправил 2 января «с сынишкой своим Мишкой». После получения этого известия в Москве впервые с начала Северной войны раздались пушечная стрельба и звон колоколов. На кремлевских башнях развевались захваченные у шведов знамена и штандарты. Шереметев был награжден орденом Андрея Первозванного с золотой цепью и алмазами ценою 2 тысячи рублей, а также пожалован чином генерал-фельдмаршала. Каждый солдат и драгун, участвовавший в сражении, получил по рублю. Победа сделала Бориса Петровича знаменитым. Боеспособность русской армии, правда, еще уступала шведской. Но на этом этапе войны был важен достигнутый результат. Значение его лаконично и выразительно оценил царь своим восклицанием: «Мы можем, наконец, бить шведов!» Появился и полководец, научившийся их побеждать, - первый русский фельдмаршал Борис Петрович Шереметев.

Ксения Белоусенко.

Борис Петрович Шереметев

История белгородского края и самого Белгорода тесно связана с именем графа Бориса Петровича Шереметева, со дня рождения которого исполнилось 360 лет.

Он родился в 1652 году в Москве, в старинной боярской семье Петра Васильевича Шереметева и Анны Федоровны Волынской. В 13 лет был назначен в комнатные стольники, что обеспечивало близость к царю и давало широкие перспективы для повышения в чинах и должностях. По некоторым сведениям, Борис Шереметев учился в Киевской коллегии (впоследствии академии), находящейся в Киевской лавре, и при дворе Петра I имел репутацию самого вежливого и наиболее культурного человека.

Он старался не вмешиваться ни в какие внутренние раздоры, но в период борьбы между Петром и царевной Софьей Борис Петрович одним из первых среди бояр явился к Петру Алексеевичу и с тех пор стал его сподвижником, хотя определённая дистанция между ними всегда сохранялась. Это объяснялось не только разницей в возрасте - Шереметев был старше царя на 20 лет, но и приверженностью Бориса Петровича к старомосковским моральным устоям (хотя он знал и европейский этикет), его настороженным отношением к «безродным выскочкам» в окружении Петра.

Победитель

В 1687 году Борис Петрович получил командование над войсками в Белгороде и Севске, отвечающими за охрану южных границ от набегов татар. Опыт борьбы с ними у него уже был, так как в 1681 году он стал тамбовским воеводой и охранял восточную часть Белгородской засечной черты. Хотя воеводы Белгородского полка назывались белгородскими, на деле же местом их пребывания с 1680 года был Курск, где и размещалось воеводское управление.

На службе он проявил личное мужество и искусство в военном деле, «поражая неоднократно неприятеля и обращая его в бегство при одном только своём приближении». В 1689 году Шереметев участвовал в походе против крымских татар. Пограничная служба его продолжалась восемь лет.

В 1697–1699 годах Борис Петрович ездил с дипломатической миссией в Европу - посетил Польшу, Австрию, Италию и везде был принят с царскими почестями. Однако связи его с белгородским краем не прерывались.

Как военачальник и полководец Шереметев приобрёл историческую известность в годы Северной войны (1700–1721). После жестокого поражения русских войск под Нарвой именно Шереметев принес России первую победу над шведами в сражении у села Эрестфер, за что был награждён орденом Св. Андрея Первозванного и произведён в фельдмаршалы. В 1702 году Шереметев нанёс поражение шведам при Гуммельсгофе, в 1703-м взял города Вольмар, Мариенбург и Нотебург, еще через год - Дерпт.

Он был первым в России пожалован графским титулом - за подавление мятежа стрельцов в Астрахани в 1705-1706 годах.

Владелец Борисовки

Именно в 1705 году граф и фельдмаршал стал владельцем слободы Борисовка, название которой, как считалось долгое время, произошло от имени прославленного полководца. Однако борисовским краеведам удалось выяснить, что слобода именовалась Борисовкой ещё до вступления Шереметева в права собственника. В 1695 году владельцем деревни Курбатово стал полковник, командир Белгородского жилецкого полка Михаил Яковлевич Кобелев. На месте деревни и вокруг неё и сформировалась после 1695 года слобода Борисовка. Почему она стала носить такое название, пока, к сожалению, неизвестно.

М. Я. Кобелев вынужден был «уступить» Борису Петровичу Шереметеву свои поместные земли, так как бежавшие из вотчин Шереметева девять крепостных крестьян «з жёнами, и з детьми и со внучаты» жили у него, Кобелева, семнадцать лет. Приём беглых крепостных считался тяжёлым преступлением. За каждый год, прожитый беглым у принявшего его помещика, последний должен заплатить старому владельцу согласно «Соборному уложению» 10 рублей так называемых «пожилых и работных денег». А значит, М. Я. Кобелев должен был заплатить Шереметеву огромную по тем временам сумму.

Читая большое количество документов на земельные приобретения Шереметевых, приходишь к выводу, как далека от реальной жизни легенда о том, что борисовские земли «подарены» Петром I своему фельдмаршалу «до горизонта», видимого с высокой Монастырской горы. В действительности же было массовое разорение мелких служилых людей, массовая скупка их поместий, за счёт чего и складывались крупные вотчины приближённых Петра.

А вот Тихвинская женская обитель действительно была основана Борисом Петровичем (на снимке). Он особенно чтил икону Божией Матери Тихвинской: она сопровождала его во всех походах.

Ко дню Полтавской битвы (27 июня 1709 г.), переломившей ход войны со Швецией, Пётр, оставив себе общее руководство сражением, назначил Шереметева главнокомандующим. «Господин фельдмаршал, - сказал тогда царь, - поручаю вам армию мою и надеюсь, что в начальствовании оною вы поступите согласно предписанию, вам данному, а в случае непредвиденном, - как искусный полководец». В битве, оказавшейся «весьма скоротечной и успешной», Борис Петрович фактически руководил действиями центра русских войск.

Отправляясь на Полтавское сражение, он дал обет построить в случае победы монастырь в честь любимой иконы, поместив перед битвой у себя на груди маленький медный Тихвинский образ.

Генеральное сражение со шведами Петр I назначил на 26 июня. По совпадению именно в этот день совершалось празднование чудотворной Тихвинской иконе. Благочестивый фельдмаршал уговорил государя отсрочить сражение на один день, чтобы почтить праздник торжественным богослужением и испросить русскому воинству покров и заступничество Божией Матери. Авторитет Шереметева был таков, что царь послушался своего фельдмаршала. Днём позже, командуя центром русской армии, Шереметев отличился беспримерным мужеством: находясь под жесточайшим огнем, он остался невредимым даже тогда, когда пуля, пробив латы и платье, задела рубашку - Тихвинский образок на груди защитил его от смерти.

Возвращаясь после победы из-под Полтавы, Пётр I заехал к своему соратнику и другу в имение Борисовку и прогостил там шесть недель. Здесь-то Шереметев и поведал государю свое сердечное желание построить женскую обитель. Легенда гласит, что Пётр I сам выбрал место для будущего монастыря. Обозревая окрестности, он обратил внимание на гору над речкой Ворсклой, приказал изготовить большой деревянный крест и собственноручно водрузил его на вершине, назначая тем самым место для построения будущего Преображенского храма. Главная же церковь, уже по воле графа Шереметева, была устроена во имя Тихвинской иконы Божией Матери, а монастырь получил наименование Богородицко-Тихвинского. Фельдмаршал подарил обители «знаменосную» Тихвинскую икону, ту самую, что сопровождала его в Полтавской баталии. К 1713 году для монахинь были выстроены и церковь, и колоколенка, и погреба, и «светлицы», разбиты монастырские сады с яблоневыми, грушевыми, сливовыми деревьями.

В 1923 году монастырь был взорван. Сегодня на улицах Борисовки остались здание бывшей богадельни, занимаемой до недавнего времени школой-интернатом, да несколько жилых помещений, в которых жили монахини.

В 2000 году по приглашению губернатора Е. Савченко Белгородчину впервые посетил Пётр Петрович Шереметев, прямой потомок Бориса Петровича. Он побывал в Белгороде и Старом Осколе, в Алексеевском, Яковлевском, Прохоровском и Борисовском районах. В заповеднике «Лес на Ворскле» Петру Петровичу показали древние дубы, которым более трёхсот лет, и они, возможно, помнят Петра I и Бориса Шереметева, которые отдыхали здесь после Полтавской битвы. И ещё больше разволновался Пётр Петрович, когда священник Михайловской церкви в Борисовке показал ему икону Тихвинской Божией Матери, которая во время Полтавской баталии спасла его прославленного предка. След от пули виден и сегодня.

В памяти народной

Но вернёмся к жизнеописанию Бориса Петровича. Во время Прутского похода 1711 года он возглавлял главные силы русской армии. Затем был послан для заключения мирного договора с турками. По возвращении из Константинополя Борис Петрович принимал участие в походах в Померанию и Мекленбург. После многочисленных напряжённых походов 60-летний фельдмаршал чувствовал себя усталым. Он хотел обрести уединение и покой, намереваясь постричься в монахи Киево-Печерской лавры. Однако Пётр I рассудил иначе, женив Шереметева на молодой вдове Анне Петровне Нарышкиной, урождённой Салтыковой. От этого брака у них было пять детей. Последний ребенок, дочь Екатерина, родилась 2 ноября 1718 года - за три с половиной месяца до смерти фельдмаршала. От первой супруги Евдокии Алексеевны Чириковой остались дочь и два сына.

По воспоминаниям современников, «граф Борис Петрович… был роста высокого, имел вид привлекательный, крепкое сложение тела. Отличался благочестием своим, пламенной любовью к престолу, храбростью, строгим исполнением обязанностей, великодушием.

Последние годы жизни своей посвятил он благотворительности. …Вдовы с детьми, лишенные надежды к пропитанию, и слабые старцы, потерявшие зрение, получали от него всевозможное пособие».
Сторонник реформ Петра I, Шереметев, тем не менее, симпатизировал царевичу Алексею и не участвовал в суде над ним, ссылаясь на болезнь. По мнению медиков, фельдмаршал страдал водянкой, принявшей тяжёлые формы. Он умер на 67-м году жизни в Москве.

Незадолго до своей кончины (17 февраля 1719 г.) Борис Петрович составил завещание, в котором выразил желание быть погребённым в Киево-Печерской лавре. Но царь считал, что первый российский генерал-фельдмаршал должен быть похоронен в Петербурге, в Александро-Невской лавре, где будут находиться могилы выдающихся государственных деятелей и членов царской фамилии. Прах Шереметева был доставлен в новую столицу России, ему были устроены торжественные похороны. За гробом Бориса Петровича шёл сам Петр I.

На Белгородчине чтят память Бориса Петровича Шереметева, воеводы Большого Белгородского полка, военного деятеля, дипломата, сподвижника великого царя-реформатора, «птенца гнезда Петрова». В 2009 году к 300-летию Полтавской битвы в центре Борисовки был установлен памятник прославленному полководцу (скульптор А. Шишков). В марте 2011-го в Белгороде прошел фестиваль «Шереметевские музыкальные ассамблеи», и в качестве почётного гостя был приглашён председатель Русского музыкального общества во Франции, ректор Русской консерватории в Париже граф Пётр Петрович Шереметев.