Вера Инбер: не только «Девушка из Нагасаки. Вера Инбер: биография и творческая деятельность

Родилась Вера Михайловна 10 июля 1890 года в Одессе. Ее отец Моисей Шпенцер был владельцем типографии и одним из руководителей научного издательства “Матезис” (1904-1925). Вопреки распространенному заблуждению, не мать, а именно отец был двоюродным братом Льва Троцкого. В книге “Моя жизнь” Троцкий тепло вспоминает о М. Шпенцере, в доме которого жил во время учебы в Одессе, – “племянник матери, Моисей Филиппович Шпенцер, умный и хороший человек”. Мать Фанни Соломоновна была учительницей русского языка и заведующей казенным еврейским девичьим училищем. Семья жила в Покровском переулке, 5.

Вера училась в гимназии Шольп, затем в гимназии Пашковской. Позднее посещала историко-филологический факультет на одесских Высших женских курсах. Первая ее публикация появилась в одесской газете в 1910 году – “Севильские дамы”.

Вера выходит замуж за одесского журналиста Натана Инбера. В 1912 году ее стихи были напечатаны в журнале “Солнце России”. В том же году у нее родилась дочь Жанна (будущая писательница Жанна Гаузнер). С 1912 по 1914 год Вера и Натан живут в Париже. Около года она провела в Швейцарии на лечении. В “Одесских новостях” регулярно появляются статьи о парижской моде, подписанные “Vera Inbert”, еще один ее псевдоним того времени – “Вера Литти” (шутливый намек на небольшой рост автора).

Вера Инбер несколько раз приезжает в Одессу. 19 апреля 1913 года в зале театра “Унион” она выступила с лекцией “Цветы на асфальте. Женские моды в их прошлом и настоящем”.

В 1914 году в Париже выходит ее первая книга стихов “Печальное вино”. Известны похвальные рецензии Р. Иванова-Разумника и А. Блока, который писал, что в стихах есть горечь полыни, порой настоящая.

За месяц до начала Первой Мировой войны Вера Инбер вернулась в Россию. Жила то в Москве, то в Одессе. В 1917 г. в Петрограде вышла вторая книга стихов, “Горькая услада”. Песни на стихи В. Инбер исполняла популярная певица Иза Кремер. В начале 1918 г. Вера Инбер возвращается в Одессу.

Во время Гражданской войны в доме Инберов (с 1914 по 1922 гг. она жила в Стурдзовском переулке, 3; в 1918 г. – на ул. Канатной, 33) собирались одесские и московские писатели. В. Инбер выступала с докладами о парижских и бельгийских поэтах в Литературно-артистическом клубе. В 1919 г. она, вероятно, с мужем, оказалась в Стамбуле, затем вновь вернулась в Одессу. Натан Инбер эмигрировал (по другим данным, с 1916 г. жил в Париже).

Жизнь с маленькой дочерью в 1920 г. описана в автобиографической повести “Место под солнцем”. В то время В. Инбер писала пьески для театра “КРОТ” (“Конфрерия Рыцарей Острого Театра”). Об одной из таких пьес – “Ад в раю” – вспоминала дебютировавшая в “КРОТе” Рина Зеленая. Вера Инбер не только была драматургом, но и сама играла роли и исполняла песни на свои стихи.

В 1920 году она стала женой А.Н. Фрумкина (впоследствии одного из основателей советской электрохимической школы).

В 1922 г. в Одессе выходит третья книга стихов, “Бренные слова”, в том же году поэтесса переезжает в Москву. В Москве Инбер пишет не только стихи, но и очерки, публикуется в газетах и журналах. Одесскую известность ей принесли стихи на смерть В.И. Ленина “Пять ночей и дней”.

Сама Инбер говорила, что ее подлинная писательская биография началась с выхода сборника “Цель и путь”, вышедшего в 1925 г. В него вошли не только “Пять ночей и дней”, но и стихи, посвященные Л.Д. Троцкому. Однако современное литературоведение не вводит В.М. Инбер, начиная с московского периода, в большую русскую литературу.

В 1924-1926 гг. она жила в Париже, Брюсселе и Берлине как корреспондент московских газет. В 1926 г. вышел ее первый сборник рассказов, “Мальчик с веснушками”. В середине 1920-х В. Инбер, как и Э. Багрицкий, сближается с конструктивистами. Практически ежегодно выходят ее книги – стихи, очерки, путевые заметки. В 1928 г. была опубликована уже упомянутая автобиографическая повесть “Место под солнцем”. Символично название сборника стихов 1933 г. – “Переулок моего имени”. В 1939 г. была награждена орденом “Знак почета”.

Во время Великой Отечественной войны В.М. Инбер и ее третий муж, профессор медицины Илья Давидович Страшун, работавший в 1-м Медицинском институте, провели почти три года в блокадном Ленинграде. В 1943 г. В. Инбер вступила в партию. В эти годы она написала поэму “Пулковский меридиан” (1943), сборник стихов “Душа Ленинграда” (1942). В 1946 г. вышла книга “Почти три года”. В том же году В. Инбер получила Сталинскую премию 2-й степени за поэму “Пулковский меридиан” и книгу “Почти три года”.

В 1954 г. Вера Инбер пишет автобиографическую повесть для детей “Как я была маленькая”. Сборник ее статей о литературном труде “Вдохновение и мастерство” вышел в 1957 году, книга воспоминаний “Страницы дней перебирая” – в 1967-м. Последний прижизненный сборник стихов, “Анкета времени”, вышел в 1971 году.

Вера Инбер в Доме ученых. Одесса, 1959 г.

В. Инбер переводила Т. Шевченко, М. Рыльского, П. Элюара, Ш. Петефи, Я. Райниса.

Награждена тремя орденами и медалями.

Умерла Вера Михайловна Инбер 11 ноября 1972 г., похоронена на Введенском кладбище в Москве. В 1973 г. Купальный (бывший Стурдзовский) переулок был переименован в переулок Веры Инбер.

Всемирный клуб одесситов и Одесский литературный музей в 2000 году издали книгу В.М. Инбер “Цветы на асфальте”, куда включили лучший сборник ее поэзии, изданный в Одессе в 1922 году, – “Бренные слова”, статьи писательницы о парижской моде, рецензии на ее творчество.

Алена Яворская, зам. директора по научной работе
Одесского литературного музея

Годы творчества:

с по Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Направление: Жанр: Язык произведений: Дебют:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Премии: Награды: Подпись:

Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Ве́ра Миха́йловна И́нбер (урождённая Шпенцер ; -) - русская советская поэтесса и прозаик.

Биография

Инбер краткое время посещала историко-филологический факультет на одесских Высших женских курсах. Первая публикация появилась в одесских газетах в 1910 году («Севильские дамы»).

Именем Веры Инбер назван бывший Стурдзовский переулок в Одессе .

Семья

Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

Могила Инбер на Введенском кладбище Москвы.

Муж ( -) - Натан Осипович Инбер , журналист, литератор, известный под литературным псевдонимом Нат Инбер , сотрудник «Одесских новостей» (сын члена редколлегии «Одесских новостей» Осипа Абрамовича Инбера, известного под псевдонимом Кин ).
- Дочь - писательница Жанна Владимировна Инбер (в замужестве Гаузнер; -).
Второй муж (с 1920 года) - Александр Наумович Фрумкин , физикохимик, академик АН СССР .
Третий муж - Илья Давыдович Страшун ( -), историк медицины, организатор здравоохранения, академик АМН СССР ().

Награды и премии

Сталинская премия второй степени () - за поэму «Пулковский меридиан» и ленинградский дневник «Почти три года»
медали

Адреса в Ленинграде

С августа по - улица Льва Толстого , 6.

Адреса в Москве

«Дом писательского кооператива» - Камергерский переулок , 2

Избранные сборники и произведения

Печальное вино. - Париж, 1914.
Горькая услада. - Пг. -М., изд. Вольф, 1917.
Бренные слова. - Одесса: изд. автора, 1922. - 68 с.
Портной и чайник. - М .-Л. : Радуга., 1925
Цель и путь. - М .: ГИЗ, 1925.
Рассказы. - М .: Огонек, 1925.- 48 с.
Крошки сороконожки. - Л.-М, 1925
Уравнение с одним неизвестным. - М .-Л.: ЗиФ, 1926.
Его животные. - М ., Никитинские субботники, 1926.
Мальчик с веснушками. - М .: Огонек, 1926. - 32 с.
Маляры. - Л. : ГИЗ, 1926.
Парикмахер. - Л. : ГИЗ, 1926.
Столяр. - Л. : ГИЗ, 1926.
Соловей и роза. - М.-Л., 1926
Ловец комет. - М .-Л.: ЗиФ, 1927.
Сыну, которого нет. - М.-Л., 1927.
Бывают исключения. - Л.: ЗиФ, 1927.
Тройка разных. - М .: «Огонек», 1927.
Пуговица с мясом. - М.-Л., 1927
Чеснок в чемодане. - М.-Л., 1927
Солнечный заяц. - М .-Л. : ГИЗ., 1928
Сочинения. Кн. 1-6. - Харьков, 1928-1930.
Америка в Париже. - М.-Л., 1928.
Соловей и роза. - 1928.
Место под солнцем. - Берлин; «Петрополис», 1928.
Печень Хаима Егудовича. - М.-Л., 1928
Плоды и корни. - М.-Л., 1928
Тосик. Мура и "ответственный коммунист". - М., изд. Мириманова, 1928
Крошки сороконожки. - Л., 1929
Так начинается день. - 1929.
Стихи. - Х .: Пролетарий, 1929.
Кресло, стул и табурет. - Киев: Культура, 1930.
Похищение Европы. - М.-Л., 1930.
Вполголоса. - 1932.
Стихи. - М .: Журн.-газ. об-ние, 1932. - 32 с.
Стихи. - М .: Федерация, 1932. - 124 с.
Избранные произведения. - М., ГИХЛ, 1933.
Избранные стихи. - М., Советская литература, 1933.
Избранные произведения. - М., Гослитиздат, 1934.
Избранные стихи. - М., 1935.
Переулок моего имени. - М ., Гослитиздат, 1935.
Избранное. - М., 1936
Союз матерей. - М., 1938.
Путевой дневник. - М., Гослитиздат, 1939 .
Весна в Самарканде. - 1940.
Сдается квартира. - М ., Л. : Детиздат, 1941. - 16 с.
Путевой дневник. - М., Правда, 1941.
Душа Ленинграда. - Гослитиздат, 1942, 1943.
Пулковский меридиан. - 1942, 1943,1944.
О Ленинграде. - Л., 1943.
Почти три года. Ленинградский дневник. - М.. 1946, 1947.
Домой, домой. - М ., Детгиз, 1946. - 16 с.
Три недели в Иране. - 1946.
Пулковский меридиан. - М., Правда, 1946.
Избранное. - М ., Гослитиздат, 1947. - 584 с.
Избранное. - М .: Советский писатель, 1947. - 256 с.
Стихи: Избранные для детей. - М., 1947.
Избранная проза. - М., 1948
Рассказы о детях. - М., 1948
Домой, домой. - Молотов, 1949
Избранное. - М .: Гослитиздат, 1950. - 604 с.
Путь воды. - М., 1951.
Поэмы и стихи. - М .: Советский писатель, 1952. - 196 с.
Избранная проза. - М., 1952
Избранные произведения. В 2-х тт. - М., Гослитиздат, 1954, 1955.
Как я была маленькая. - М., 1954.
Книга и сердце. - М .-Л: Детгиз, 1954.
Приключения сосульки. - М., 1955.
Как я была маленькая. - М., 1956.
Как я была маленькая. - Минск, 1956.
Стихи и поэмы. - М., 1957.
Вдохновение и мастерство. - М., 1957.
Избранные произведения. В 3-х тт. - М., Гослитиздат, 1958.
Апрель. Стихи о Ленине. - М., 1960.
Вдохновение и мастерство. - М., 1961.
Как я была маленькая. - М., 1961.
Книга и сердце. - М .: Детгиз, 1961.
Апрель. Стихи о Ленине. - М., 1963.
За много лет. Статьи, воспоминания. - М., 1964.
Собрание сочинений. В 4-х тт. - М., Художественная литература, 1965-1966.
Страницы дней перебирая. - М., 1967.
Стихи. - М., Художественная литература, 1967.
Почти три года. - М., 1968
Анкета времени. - М., Детская литература, 1971.
Избранная проза. - М., Художественная литература, 1971.

Современные издания

Смерть луны. - М .: Текст , 2011. (Сборник рассказов 1924-1938 годов.)
Сеттер Джек. - М .: Текст , 2011. (Сборник детских стихов.)

Источники

Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. - М . : РИК «Культура», 1996. - XVIII, 491, с. - 5000 экз. - ISBN 5-8334-0019-8.

Напишите отзыв о статье "Инбер, Вера Михайловна"

Ссылки

30x30px	Портал «Персоналии »
30x30px	Портал «Одесса »
30px	Вера Инбер в Викицитатнике
	Вера Инбер в Викитеке
30px	[{{localurl:Commons:Category:Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. }}?uselang=ru Вера Инбер] на Викискладе

Примечания

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 245: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Отрывок, характеризующий Инбер, Вера Михайловна

К «одарённому» соседскому мальчику меня, естественно, не подпускали, объясняя тем, что малыш простыл, но как я чуть позже узнала от его старшего брата, мальчик чувствовал себя совершенно прекрасно, и «болел» видимо только для меня...
Было очень жаль, что его мать, которая наверняка прошла в своё время достаточно «тернистый» путь того же самого «необычного», категорически не желала принять от меня никакую помощь, и старалась всячески оградить от меня своего милого, талантливого сынишку. Но это, опять-таки, был лишь один из множества тех горьких и обидных моментов моей жизни, когда никто не нуждался в предлагаемой мною помощи, и таких «моментов» я теперь уже старалась как можно тщательнее избегать... Опять же – людям невозможно было что-то доказать, если они не хотели этого принимать. А доказывать свою правду «с огнём и мечом» я никогда не считала правильным, поэтому предпочитала оставлять всё на самотёк до того момента, когда человек придёт ко мне сам и попросит ему помочь.
От своих школьных подружек я снова чуточку отдалилась, так как в последнее время у них появились почти что постоянно одни и те же разговоры – какие мальчишки им больше всего нравятся, и как можно было бы одного или другого «заполучить»... Откровенно говоря, я никак не могла понять, чем это так сильно их тогда привлекало, что они могли безжалостно тратить на это такие дорогие нам всем свободные часы, и при том находиться в совершенно восторженном состоянии от всего, друг другу сказанного или услышанного. Видимо, я для всей этой сложной эпопеи «мальчишки-девчонки» была почему-то пока ещё совершенно и полностью не готова, за что и получила от своих подружек злое прозвище – «гордячка»... Хотя, думаю, что именно гордячкой-то я никак не была... А просто девчонок бесило, что я отказывалась от предлагаемых ими «мероприятий», по той простой причине, что меня честно это пока ещё никак не интересовало, а выбрасывать своё свободное время напрасно я не видела никакой серьёзной на то причины. Но естественно, моим школьным товарищам такое моё поведение никоим образом не нравилось, так как оно, опять же, выделяло меня из общей толпы и делало другой, не такой, как все остальные, что, по мнению ребят, было по школьному «противочеловечно»...
Вот так, опять наполовину «отверженной» школьными друзьями и подружками, проходили мои зимние дни, что меня больше уже ничуть не огорчало, так как, поволновавшись из-за наших «взаимоотношений» несколько лет, я увидела, что, в конечном итоге, в этом нет никакого смысла, так как каждый живёт так, как считает нужным, ну, а что из нас получится позже – это уже, опять же, частная проблема каждого из нас. И никто не мог меня заставить праздно тратить моё «ценное» время на пустые разговоры, когда я предпочитала его проводить, читая интереснейшие книги, гуляя по «этажам» или даже катаясь по зимним тропинкам на Пурге...
Папа, после моего честного рассказа о моих «приключениях», почему-то вдруг (к моей огромной радости!!!) перестал считать меня «малым ребёнком» и неожиданно открыл мне доступ ко всем своим раннее не разрешённым книгам, что ещё больше привязало меня к «одиночеству дома» и, совмещая такую жизнь с бабушкиными пирогами, я чувствовала себя абсолютно счастливой и уж точно никоим образом не одинокой...
Но, как это было и раньше, долго спокойно заниматься моим любимым чтением мне было явно «противопоказано», так как, уже почти что в обязательном порядке, что-то «неординарное» обязательно должно было произойти... Так и в тот вечер, когда я спокойно читала новую книжку, с наслаждением хрустя только что испечёнными вишнёвыми пирожками, неожиданно появилась взвинченно-взьерошенная Стелла и безапелляционным голосом заявила:
– Как хорошо, что я тебя нашла – ты должна сейчас же со мной пойти!..
– А что такое случилось?.. Пойти куда? – удивившись такой необычной спешке, спросила я.
– К Марии, там Дин погиб... Ну, давай же!!! – нетерпеливо крикнула подружка.
Я сразу же вспомнила маленькую, черноглазую Марию, у которой был один-единственный друг – её верный Дин...
– Уже иду! – всполошилась я и быстро кинулась за Стеллой на «этажи»...

Нас опять встретил тот же хмурый, зловещий пейзаж, на который я уже почти не обращала внимания, так как он, как и всё остальное, после стольких хождений в Нижний Астрал, стал для нас почти что привычным, насколько можно было привыкнуть к такому вообще...
Мы быстренько осмотрелись вокруг, и тут же увидели Марию...
Малышка, сгорбившись, сидела прямо на земле, совершенно поникшая, не видя и не слыша ничего вокруг, и только ласково гладила замёрзшей ладошкой мохнатое, неподвижное тело «ушедшего» друга, как бы пытаясь этим его разбудить... Суровые, и горькие, совсем не детские слёзы ручейками струились из её грустных, потухших глаз, и, вспыхивая блестящими искорками, исчезали в сухой траве, орошая её на мгновение чистым, живым дождём... Казалось, весь этот и без того уже достаточно жестокий мир стал для Марии теперь ещё более холодным и ещё более чужим... Она осталась совсем одна, такая удивительно хрупкая в своей глубокой печали, и некому больше было её ни утешить, ни приласкать, ни хотя бы просто по-дружески защитить... А рядом с ней, огромным, неподвижным бугром лежал её лучший друг, её верный Дин... Она жалась к его мягкой, мохнатой спине, бессознательно отказываясь признавать его смерть. И упорно не желала его покидать, как будто зная, что даже сейчас, после смерти, он всё ещё также верно её любил и также искренне оберегал... Ей очень не хватало его тепла, его сильной «мохнатой» поддержки, и того привычного, надёжного, «их мирка», в котором обитали только лишь они вдвоём... Но Дин молчал, упорно не желая просыпаться... А вокруг него шныряли какие-то маленькие, зубастые существа, которые так и норовили ухватить хотя бы малый кусок его волосатой «плоти»... В начале Мария ещё пыталась отгонять их палкой, но, увидев, что нападавшие не обращали на неё никакого внимания, махнула на всё рукой... Здесь так же, как и на «твёрдой» Земле, существовал «закон сильного», но когда этот сильный погибал – те, кто не могли достать его живым, теперь же с удовольствием старались наверстать упущенное, «отведав» его энергетического тела хотя бы мёртвым...
От этой горестной картины у меня резко заныло сердце и по предательски защипало в глазах... Мне стало вдруг дико жаль эту чудесную, храбрую девчушку... И я не могла даже себе представить, как же сможет она, бедняжка, совсем одинокой, в этом страшном, зловещем мире, за себя постоять?!
Стеллины глаза тоже вдруг влажно заблестели – видимо, её посетили схожие мысли.
– Прости меня, Мария, как же погиб твой Дин? – наконец-то решилась спросить я.
Девчушка подняла на нас свою заплаканную мордашку, по-моему даже не понимая, о чём её спрашивают. Она была очень далеко... Возможно там, где её верный друг был ещё живой, где она не была такой одинокой, где всё было понятно и хорошо... И малышка никак не хотела сюда возвращаться. Сегодняшний мир был злым и опасным, а ей больше не на кого было опереться, и некому было её защищать... Наконец-то, глубоко вздохнув и геройски собрав свои эмоции в кулачок, Мария поведала нам грустную историю Дининой смерти...
– Я была с мамой, а мой добрый Дин, как всегда, нас стерёг... И тут вдруг откуда-то появился страшный человек. Он был очень нехороший. От него хотелось бежать, куда глаза глядят, только я никак не могла понять – почему... Он был таким же, как мы, даже красивым, просто очень неприятным. От него веяло жутью и смертью. И он всё время хохотал. А от этого хохота у нас с мамой стыла кровь... Он хотел забрать с собой маму, говорил, что она будет ему служить... А мама вырывалась, но он, конечно же, был намного сильнее... И тут Дин попробовал нас защитить, что раньше ему всегда удавалось. Только человек был наверняка каким-то особенным... Он швырнул в Дина странное оранжевое «пламя», которое невозможно было погасить... А когда, даже горящий, Дин попытался нас защитить – человек его убил голубой молнией, которая вдруг «полыхнула» из его руки. Вот так погиб мой Дин... И теперь я одна.
– А где же твоя мама? – спросила Стелла.
– Мама всё здесь же, – малышка смутилась.– Просто она очень часто злится... И теперь у нас нет защиты. Теперь мы совсем одни...
Мы со Стеллой переглянулись... Чувствовалось, что обоих одновременно посетила та же самая мысль – Светило!.. Он был сильным и добрым. Оставалось только надеяться, что у него возникнет желание помочь этой несчастной, одинокой девчушке, и стать её настоящим защитником хотя бы до тех пор, пока она вернётся в свой «хороший и добрый» мир...
– А где теперь этот страшный человек? Ты знаешь, куда он ушёл? – нетерпеливо спросила я. – И почему он не взял-таки с собой твою маму?
– Не знаю, наверное, он вернётся. Я не знаю, куда он пошёл, и я не знаю, кто он такой. Но он очень, очень злой... Почему он такой злой, девочки?
– Ну, это мы узнаем, обещаю тебе. А теперь – хотела бы ты увидеть хорошего человека? Он тоже здесь, но, в отличие от того «страшного», он и правда очень хороший. Он может быть твоим другом, пока ты здесь, если ты, конечно, этого захочешь. Друзья зовут его Светило.
– О, какое красивое имя! И доброе...
Мария понемножечку начала оживать, и когда мы предложили ей познакомиться с новым другом, она, хоть и не очень уверенно, но всё-таки согласилась. Перед нами появилась уже знакомая нам пещера, а из неё лился золотистый и тёплый солнечный свет.
– Ой, смотрите!.. Это же солнышко?!.. Оно совсем, как настоящее!.. А как оно попало сюда? – ошарашено уставилась на такую необычную для этого жуткого места красоту, малышка.

Родилась 28 июня (10 июля н.с.) в Одессе в семье владельца научного издательства. С детства писала стихи. По окончании гимназии поступила на Одесские высшие женские курсы на историко-филологический факультет, но вскоре уехала в Западную Европу, где провела, изредка возвращаясь домой, около четырех лет (год в Швейцарии, остальное время - в Париже).

В 1912 в русской типографии в Париже был напечатан ее первый стихотворный сборник "Печальное вино". В 1914 вернулась в Россию, решив обосноваться в Москве. Вышли еще два сборника стихов - "Горькая услада" (1917) и "Бренные слова" (1922). В 1923 в Москве был издан сборник "Цель и путь", с которого, по мнению Инбер, началась ее подлинная писательская биография.

В середине 1920-х сближается с конструктивистами, в эти же годы начинает писать прозу, очерки и статьи. Как журналист много ездила по стране, выезжала за рубеж. В 1927-29 были написаны книги очерков "Так начинается день" и путевые записки "Америка в Париже". В 1928 выходит автобиографическая хроника "Место под солнцем".

В 1930-е публикует поэмы "Путевой дневник", "Овидий", выступает как прозаик и очеркист.

В годы Отечественной войны Инбер находилась в осажденном Ленинграде (1941-44). Героическая оборона города запечатлена ею в стихах сборника "Душа Ленинграда" (1942), поэме "Пулковский меридиан" (1943), в ленинградском дневнике "Почти три года" (1946).

В послевоенные годы Инбер писала произведения для детей, публиковала свои поэтические сборники - "Путь воды" (1951), "Книга и сердце" (1961), "Анкета времени" (1971) и др. В 1957 вышел сборник ее статей о литературном труде - "Вдохновение и мастерство", в 1967 - книга воспоминаний "Страницы дней перебирая".

Продолжала много ездить по Союзу, побывала в Иране, Чехословакии и Румынии в составе делегаций деятелей советской культуры. В 1972 В.Инбер скончалась.

Родилась 28 июня (10 июля н. с.) 1890 в Одессе в семье владельца научного издательства. С детства писала стихи.

По окончании гимназии поступила на Одесские высшие женские курсы на историко-филологический факультет, но вскоре уехала в Западную Европу, где провела, изредка возвращаясь домой, около четырёх лет (год в Швейцарии, остальное время - в Париже).

В 1912 в русской типографии в Париже был напечатан её первый стихотворный сборник «Печальное вино». В 1914 вернулась в Россию, решив обосноваться в Москве. Вышли ещё два сборника стихов - «Горькая услада» (1917) и «Бренные слова» (1922). В 1923 в Москве был издан сборник «Цель и путь», с которого, по мнению Инбер, началась её подлинная писательская биография.

В середине 1920-х сближается с конструктивистами, в эти же годы начинает писать прозу, очерки и статьи. Как журналист много ездила по стране, выезжала за рубеж. В 1927-29 были написаны книги очерков «Так начинается день» и путевые записки «Америка в Париже». В 1928 выходит автобиографическая хроника «Место под солнцем».

В 1930-е публикует поэмы «Путевой дневник» , «Овидий» , выступает как прозаик и очеркист.

В годы Отечественной войны Инбер находилась в осаждённом Ленинграде (1941-44). Героическая оборона города запечатлена ею в стихах сборника «Душа Ленинграда» (1942), поэме «Пулковский меридиан» (1943), в ленинградском дневнике «Почти три года» (1946).

В послевоенные годы Инбер писала произведения для детей, публиковала свои поэтические сборники - «Путь воды» (1951), «Книга и сердце» (1961), «Анкета времени» (1971) и др. В 1957 вышел сборник её статей о литературном труде - «Вдохновение и мастерство», в 1967 - книга воспоминаний «Страницы дней перебирая».

[Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. Москва, 2000 ]

ИНБЕР, Вера Михайловна [р. 28.VI(10.VII).1890, Одесса] - русская советская писательница. Член Коммунистической партии с 1943. Отец Инбер был владельцем научного издательства, мать - учительница. Училась на Высших женских курсах в Одессе. В 1910 начала печататься в одесских газетах. Ранние сборники стихов Инбер («Печальное вино», 1914; «Горькая услада», 1917; «Бренные слова», 1922) полны литературных реминесценций, но сквозь упадочную пышность образов в них уже пробиваются жизнелюбие, изящная и трезвая ирония. Сборник «Цель и путь» (1925) и «Сыну, которого нет» (1927) отражают перелом в сознании поэта, отныне желающего служить разумным, созидательным силам нового общества. В стихотворении (1924), рассказывающем о народном горе в часы прощания с В. И. Лениным, Инбер сумела с большой искренностью передать чувство могучего народного единства. В середине 20-х гг. Инбер сближается с конструктивистами. В эти же годы она пробует свои силы как журналист и прозаик. В 1927-29 написаны книга очерков «Так начинается день» и путевые записки «Америка в Париже», где показано наступление американского утилитаризма на быт и культуру буржуазной Франции. В рассказы 20-х гг., насыщенные подробностями быта тех лет, Инбер порой вводит серьёзные социально-психологические конфликты. Многие из этих рассказов посвящены детям, детской психологии и языку. В автобиографической хронике «Место под солнцем» (1928) с мужественной откровенностью рассказывается о метаниях интеллигенции, порвавшей со старым укладом и мучительно ищущей дорогу к новой жизни. В 30-е гг. окончательно совершается «поэтова победа над своей старинною душой» (, 1932). Инбер стремится запечатлеть становление социалистической морали, передать теплоту новых человеческих отношений, исследует «область сердца» (стихотворения «Хочу в Москву!» , «Старость» , «Переулок моего имени» , , «Книга и сердце» , «Природа» и др.). Отчётливо выступает её пристрастие к тёплым и светлым тонам, некоторая идилличность представлений о жизни. В 1939 выходит поэма «Путевой дневник» , посвящённая впечатлениям от поездки в Грузию. С поэмой «Овидий» (1939) в творчество Инбер ещё до войны входит героика. В годы Отечественной войны Инбер находилась в осаждённом Ленинграде (1941-44). Героическая оборона города запечатлена в стихах этой поры (сборник «Душа Ленинграда», 1942), в цикле рассказов о детях, в ленинградском дневнике «Почти три года» (1946) и поэме «Пулковский меридиан» (1943, Государственная премия СССР, 1946). В послевоенные годы Инбер создаёт цикл стихов «Путь воды» (1946-51). В 1954 пишет автобиографическую повесть для детей «Как я была маленькая» (1954). В книге «Вдохновение и мастерство» (1957) Инбер делится своим литературным опытом. Книга стихов «Апрель» (1960) посвящена ленинской теме. Инбер - поэт спокойной вдумчивости и размышления. Ей свойственны несколько рассудочная ясность, обдуманность, упорядоченность стиля, способность по-домашнему обжить и «утеплить» большой мир. Улыбчивая простота, ненавязчивая педагогичность делают Инбер поэтом, интересным и для детей (стихи: , , , , и др.). Инбер - автор комедии в стихах «Союз матерей» (1938), а также новых текстов оперы «Травиата» и оперетты «Корневильские колокола». Ей принадлежат статьи о советских и зарубежных писателях. Произведения Инбер переводились на немецкий, финский, сербский, чешский, венгерский и другие языки.

Соч.: Избранное. [Вступ. ст. Ф. Левина], М., 1947; Избр. произведения. [Вступ. ст. И. Гринберга], т. 1-3, М., 1958; Апрель. Стихи о Ленине, М., 1960; Книга и сердце. Стихи, М., 1961; Как я была маленькая, 2 доп. изд., М., 1961; Вдохновение и мастерство, 2 доп. изд., М., 1961; За много лет, М., 1964.

Лит.: Зелинский К., Европеянка, «На лит. посту», 1928, № 11-12; его же, Вера Инбер (к 30-летию лит. деятельности), «Октябрь», 1946, № 5; Усиевич Е., Книги и жизнь, М., 1949, с. 95-110; Тарасенков А., Вера Инбер, в его кн.: Поэты, М., 1956; Фадеев А., О книге В. Инбер «Как я была маленькая», «Новый мир», 1956, № 12; Огнев В., Вдохновение и мастерство, «Дружба народов», 1958, № 6; Литвинов В., Стихи о Ленине, «Октябрь», 1961, № 4; Гринберг И., Вера Инбер. Критико-биографич. очерк, М., 1961.

И. Б. Роднянская

Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. - Т. 3. - М.: Советская энциклопедия, 1966

ИНБЕР Вера Михайловна - современная поэтесса, беллетристка, журналистка. Состоит в литературной группе конструктивистов (ЛЦК). Родилась в Одессе, в буржуазной семье. До революции несколько лет провела за границей. В Париже выпустила первую книгу стихов «Печальное вино» . Второй сборник вышел в 1917 («Горькая услада»). После революции Инбер выпустила ещё три книги стихов («Бренные слова», Одесса, 1922, «Цель и путь», М., 1925, «Сыну, которого нет», М., 1927), несколько сборников рассказов («Уравнение с одним неизвестным», М., 1926, «Ловец комет», М., 1927, и др.) и книгу очерков о Париже («Америка в Париже», М., 1928).

Творчество Инбер корнями своими уходит в предреволюционную буржуазную культуру. Как поэтесса Инбер родилась на переломе от символизма к акмеизму и футуризму и впитала в себя влияние самых разнообразных поэтов той поры - от Гумилёва и Виктора Гофмана до Игоря Северянина . Инбер не относится к категории поэтов, активно выявляющих своё отношение к описываемым вещам, настойчиво проповедывающих своё мировоззрение; для неё характерно нейтральное отношение к материалу. Этим можно объяснить удивительное разнообразие её тем, из которых ни одна по-настоящему не близка, не дорога поэту. Инбер прошла большой творческий путь: лирика, преобладавшая в её первых книгах, начинает уступать место сюжетным или описательным стихам (здесь - стык Инбер с конструктивизмом); всё ощутимее становится ироническая струя, переходящая иногда в чистый юмор; расширяется круг тем за счёт современных, советских. Однако революция входит в творчество Инбер не столько политической стороной, сколько внешне-бытовой. В отличие от других конструктивистов, пытающихся ставить в своих произведениях острые социальные проблемы, Инбер ограничивает свой выход в современность поверхностным оптимизмом («Земля советская» , «События в Красном море» ). Камерный, «домашний» угол зрения, характерный для ранних стихов Инбер, почти не расширился. Революция выглядит в стихах Инбер внешне-декоративно. Проза Инбер, в которую она переносит свои стиховые приёмы (локальный образ, игра слов, ироничность интонаций), ничего не прибавляет к её идеологическому облику. Идейные воззрения конструктивизма приобретают у неё свой особый отпечаток: она прочней, чем другие конструктивисты, связана с дореволюционной культурой. Так, например, мотивы техницизма, американизма, типичные для «вождя» конструктивистов - Сельвинского , воспитанного не столько на символистах, сколько на Маяковском , для Инбер мало характерны. Социалистическое будущее Инбер рисует «идиллическим» и «уютным».

Библиография: II. Зелинский К., Вера Инбер, «Жизнь искусства», 1924, XXI; Его же, Сб. «Госплан литературы», М., 1925; Лежнев А., «Прожектор», 1926, XVIII; Адонц Гайк, Вера Инбер, «Жизнь искусства», 1926, XXXIX; Зелинский К., Европеянка, «На лит-ом посту», 1928, XI-XII.

III. Владиславлев И. В., Литература великого десятилетия, т. I, Гиз, М., 1928; Писатели современной эпохи, т. I, ред. Б. П. Козьмина, изд. ГАХН, М., 1928; Мандельштам Р. С., Художественная литература в оценке русской марксистской критики, изд. 4-е, Гиз, М., 1928.

Е. Мустангова

Литературная энциклопедия: В 11 т. - [М.], 1929-1939

Он капитан и родина его - Марсель.
Он обожает споры, шумы, драки,
Он курит трубку, пьет крепчайший эль
И любит девушку из Нагасаки.

Для многих является открытием, что Владимир Высоцкий, который исполнял эту песню, не был её автором. Текст «Девушки из Нагасаки» написала известная поэтесса Вера Инбер, причем еще в начале 1920-х гг.

Вера Инбер родилась в Одессе в 1890 году. Ее отец, Моисей Шпенцер, владел солидным и известным научным издательством «Матезис». Мама, Фанни Шпенцер, преподавала русский язык и заведовала еврейским училищем для девочек. В доме этой образованной буржуазной семьи в Стурдзиловском переулке одно время жил и двоюродный брат отца Лёвочка. В жизни Веры Инбер дяде Льву предстояло сыграть роковую роль.

Но всё это впереди, а пока что Верочка закончила гимназию, начала писать стихи и поступила на историко-филологический факультет Высших женских курсов. Из-за слабого здоровья учёбу она не закончила и уехала лечиться в Швейцарию, а оттуда попала в Париж - мировую столицу нового искусства. Вера очутилась в самой гуще богемной жизни, познакомилась с художниками, поэтами и писателями, эмигрировавшими во Францию из России. Один из них, журналист Натан Инбер (он сократил свое имя до модного Нат) стал её мужем. В Париже Вера и сама выпустила несколько книг стихов.

Вскоре Вера Инбер и её муж вернулись в революционную Россию. Годы Гражданской войны застали Инбер в родной Одессе. В 1919 году Нат уехал в Турцию, в Константинополь. Вера последовала за ним, но быстро вернулась с 2-летней дочерью: любовь прошла, а жить в эмиграции не хотелось.

Одессу тех лет упоминает Бунин в "Окаянных днях" (январская запись 1918 года): "Был вчера на собрании "Среды". Много было молодых. Маяковский держался вполне пристойно... Читали Эренбург, Вера Инбер..." . В те годы критики писали наравне о стихах Ахматовой и Инбер, это символично, если считать Ахматову камертоном поэзии XX века.

В начале двадцатых годов Вера Инбер одну за другой выпускает книги стихов, пишет очерки и рассказы, занимается журналистикой, два года работает корреспондентом в Берлине и Париже. В Одессе она примкнула к группе поэтов и писателей, которые любили литературные эксперименты и гордо называли себя «конструктивистами». Вышла замуж за прославленного электрохимика, профессора Фрумкина.

Веселая и озорная поэтесса блестяще пишет о парижской моде, в которой она разбиралась не понаслышке после своих путешествий по Европе. Она учила дам одеваться и быть современными. Писала тонкие стихи в стиле акмеистов и забавные куплеты. Именно тогда и появилась «Девушка из Нагасаки».

Некоторые стихи Инбер тех лет посвящены дядюшке Льву. О нём Вера писала с восторгом. Его знала вся страна, ведь это был Лев Троцкий, один из главных революционеров, а для Веры Инбер он был просто дядя Лев. В свое время Троцкий был не менее знаменит, чем сам «вождь мирового пролетариата» Владимир Ленин. Инбер описывала в стихах «шестиколонный» кабинет дяди в Кремле и «четыре грозных телефона» на столе.

Но судьба Троцкого переменилась. После смерти Ленина в 1924 году в партии началась политическая борьба. Троцкий, человек умный и жестокий, проиграл в этой борьбе Сталину. Сперва Троцкого отправили в Среднюю Азию, а потом и вовсе выслали из страны. А в 1940 году к жившему в Мексике Троцкому подослали убийцу.

Жизнь Веры тоже была в опасности. Однако Сталин почему-то пощадил её и перед Второй мировой войной даже наградил орденом. Может быть, дело в том, что Инбер вела себя очень осторожно, восхваляла Сталина и ничего крамольного не говорила и не писала. И всё равно каждый день она ждала ареста. Так или иначе, отныне салонную поэтессу навсегда сменила бескромиссная литературная комиссарша , как ее позже назовет Евгений Евтушенко.

Инбер ещё раз вышла замуж - за профессора медицины Илью Страшуна. В начале войны его перевели в ленинградский медицинский институт. Вместе с Ильей Вера, отправив дочь с новорожденным внуком в эвакуацию, оказалась в осаждённом фашистами городе.

Она узнала голод и холод, выступала по радио, читала стихи раненым в госпиталях, ездила на фронт. Об этих страшных годах Инбер написала поэму «Пулковский меридиан» и блокадный дневник «Почти три года».

Среди записей в дневнике были и такие: «27 января 1942. Сегодня Мишеньке исполнился год». «19 февраля 1942. Получила письмо дочери, отправленное еще в декабре, из которого узнала о смерти внука, не дожившего до года. Переложила погремушку, напоминающую о внуке, в письменный стол». «июня 1942 года. Нельзя давать ослабеть хоть в какой-то мере душевному напряжению. Это трудно - всегда быть натянутой, но это нужно. От этого зависит все. И работа, и успех, и оправдание жизни в Ленинграде. А мне нужно это оправдание. Я ведь заплатила за Ленинград жизнью Жанниного ребенка. Это я твердо знаю».

В пролет меж двух больничных корпусов,
В листву, в деревья золотого тона,
В осенний лепет птичьих голосов
Упала утром бомба, весом в тонну.
Упала, не взорвавшись: был металл
Добрей того, кто смерть сюда метал.

Преступления нацистов вновь заставили Инбер вспомнить о том, то она еврейка. Ещё в двадцатые годы она писала рассказы на еврейские темы, обличала антисемитов и погромщиков. Теперь она приняла участие в составлении «Чёрной книги», рассказывавшей о зверствах фашистов, написала очерк о расправе над евреями Одессы, начала переводить с идиш.

После войны жизнь Инбер стала налаживаться. За поэму «Пулковский меридиан» она получила Сталинскую премию, занимала важный пост в Союзе писателей, муж стал академиком. У неё появилась большая квартира и дача в писательском посёлке Переделкино.

«Сам Верынбер - хороший мужик. Душевный. Но жена у него… не дай Боже!» - красочно рассказывал садовник, работавший на этой даче. Да, из миниатюрной и кокетливой женщины вылупилась чинная литературная дама, которая безжалостно третировала домашних.

А современники считали, что писала она всё хуже – из-за необходимости приспосабливаться «из её стихов исчезла душа», «она растеряла талант». Самые непримиримые слова о ней написаны Еленой Куракиной: «… злобно мстила за утрату дара талантливым поэтам - Дмитрию Кедрину, Иосифу Бродскому, даже Семену Кирсанову. Ее голос был не последним в своре, травившей поэтов. Наверное, и другим. Память этой мести хранят протоколы в архиве СП СССР. И книги - пустые, гладкие, никакие, написанные никаким автором, который, может, родился и жил в Одессе, но на нем это никак не отразилось…»

Известен такой случай. Когда Ахматовой была присуждена премия лучшего поэта века, кто-то из чиновников уговаривал ее не ехать, чтобы от ее имени представительство вела Инбер. Ахматова сказала: «Вера Михайловна Инбер может представительствовать от моего имени только в преисподней». Вера Инбер, выступая против Пастернака, Лидии Чуковской, поддерживающая гонения поэтов после войны в связи с Постановлением о журналах «Звезда» и «Ленинград», была по другую сторону баррикад.

Впрочем, и в конце жизни у нее получались прекрасные строчки.

Читатель мой, не надобно бояться,
Что я твой книжный шкаф обременю
Посмертными томами (штук пятнадцать),
Одетыми в тисненую броню.
Нет. Издана не пышно, не богато,
В простой обложке серо-голубой,
То будет книжка малого формата,
Чтоб можно было брать ее с собой.

Вера Инбер пережила мужа и дочь и умерла в Москве в 1972-м, в 82 года. Даже пользуясь всеми благами советского режима, она не смогла стать счастливой. Она видела изнутри все ужасы блокады, она пережила смерть внука и дочери. Постоянный страх ареста заставил ее надеть маску упертого функционера от литературы. Недаром, она так жалела ушедшую молодость. Вера Инбер прожила чужую жизнь и стала той, кем не собиралась быть. Незадолго до смерти она написала в своем дневнике: «Бог меня жестоко покарал. Пропорхала молодость, улетучилась зрелость, она прошла безмятежно, путешествовала, любила, меня любили, встречи были вишнево-сиреневые, горячие как крымское солнце. Старость надвинулась беспощадная, ужасающе-скрипучая...»

Как тяжко жить зимой на свете сиром,
Как тяжко видеть сны,
Что мухи белые владеют миром,
А мы побеждены.

Одесский переулок, где она родилась, сегодня назван её именем. Поздние стихи Инбер никто не помнит, зато её ранние вещи - детские стихотворения, рассказы, книги «Место под солнцем» и «Америка в Париже» - вспоминают всё чаще. А её песенку «Девушка из Нагасаки» поют уже почти девяносто лет.

Оригинальный текст «Девушки из Нагасаки»

Он юнга, его родина – Марсель,
Он обожает пьянку, шум и драки.
Он курит трубку, пьет английский эль,
И любит девушку из Нагасаки.

У ней прекрасные зеленые глаза
И шелковая юбка цвета хаки.
И огненную джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.

Янтарь, кораллы, алые как кровь,
И шелковую юбку цвета хаки,
И пылкую горячую любовь
Везет он девушке из Нагасаки.

Приехав, он спешит к ней, чуть дыша,
И узнает, что господин во фраке,
Сегодня ночью, накурившись гашиша,
Зарезал девушку из Нагасаки.

А вот песня Владимира Высоцкого.